Первая мысль Мурая точно была непечатна. Впрочем, слова тоже.
Сердце билось до боли сильно и быстро, но не до опасного состояния паники. Или он уже просто к этому привык. В любом случае, не время было размышлять над этим. Главное сейчас было: хотя бы свалиться с этой проклятой постели и доползти до чудодейственной отравы. Этим он и занялся.
Таблетки, насколько он помнил, были в ванной, в шкафчике за зеркалом. "Чертчертчерт..." Сейчас это расстояние казалось действительно непреодолимым.
Поднялся. Перед глазами плывет. Ладно. Опустился ноги на пол, встал, теперь медленно из комнаты, цепляясь за косяк двери, целуясь со стенами. Коридор прошел, вот и ванна. "Наконец, господибоже..."
По ушам резанул звук вопящего телефона, но Мурай лихорадочно искал таблетки. К черту, все подождет, сейчас главное, чтобы эти чертовы таблетки были здесь. Нашел эту полупустую уже проклятую упаковку, захлопнул шкафчик так, что чуть не разбил зеркало. Из отражение на него отчаянным взглядом смотрела страшная рожа в серой кожей и впалыми щеками. "Красавец, твою мать.."
..к телефону он подошел минут через пятнадцать. Удивительно даже, что ему звонили до сих пор. Причем это был мобильник и звонила ему начальница. Странно. Более менее ясным взглядом Юки прошелся по кровати, лихорадочно вспоминая, что вчера было-то. Они точно справляли повышение какого-то сотрудника и закончить праздник решили в ближайшем клубе.
- Алло? - голос оказался каким-то глухим и едва слышным. На другом конце тоже ничего особо ясно слышно не было. Несет чушь какую-то, - ээ-э.. простите?
В голове медленно прояснялось. Кажется, он кого-то трахнул. Главное, чтобы это была не ее дочь.
- Прости, но я не вижу никакого другого выхода, мне очень важна моя репутация.
- Миссис Паркер...
- Ты уволен, Мурай. Извини.
Сердце кололо. Повесила трубку. И по имени назвала, с*ка. Как же он это ненавидит. Репутация важна... он даже не помнит, как умудрился ее подцепить. "Пьянь ты несчастная, Юки". Телефон полетел в стену, все равно эта дешевая дрянь в резиновом чехле не разобьется. И двух месяцев не проработал.
На кухне нашелся кислый, отдающий пластиком, растворимый кофе и, что удивительно, свежий номер газеты. Вообще-то от кофе стоило давно уже отказаться, с его-то шестидесятилетнем сердцем. Но эта зависимость во многом лучше, чем наркота, так ведь?